328. Л. Н. ТОЛСТОМУ
16 декабря 1857. Петербург
Милый, душевно любимый мною Лев Николаевич, повесть Вашу набрали, я ее прочел и по долгу совести прямо скажу Вам, что она нехороша и что печатать ее не должно. Главная вина Вашей неудачи в неудачном выборе сюжета, который, не говоря о том, что весьма избит, труден почти до невозможности и неблагодарен. В то время как грязная сторона Вашего героя так и лезет в глаза, каким образом осязательно до убедительности выказать гениальную сторону? — а коль скоро этого нет, то и повести нет. Все, что на втором плане, очень, впрочем, хорошо, то есть Делесов, важный старик1 и пр(очие), но все главное вышло как-то дико и ненужно. Как Вы там себе ни смотрите на Вашего героя, а читателю поминутно кажется, что Вашему герою с его любовью и хорошо устроенным внутренним миром нужен доктор, а искусству с ним делать нечего.2 Вот впечатление, которое произведет повесть на публику; ограниченные резонеры пойдут далее, они будут говорить, что Вы пьяницу, лентяя и негодяя тянете в идеал человека, и найдут себе много сочувствователей... да, это такая вещь, которая дает много оружия на автора умным и еще более — глупым.
Если Вы со мной не согласны и вздумаете отдать дело на суд публики, то я повесть напечатаю.3 Эх! пишите повести попроще.4 Я вспомнил начало Вашего казачьего романа, вспомнил двух гусаров5 — и по дивился, чего Вы еще ищете — у Вас под рукою и в Вашей власти Ваш настоящий род, род, который никогда не прискучит, потому что передает жизнь, а не ее исключения; к знанию жизни у Вас есть еще психологическая зоркость, есть поэзия в таланте — чего же еще надо, чтоб писать хорошие — простые, спокойные и ясные повести?6
Покуда, в ожидании Вашего ответа, я Вашу повесть спрятал и объявил, что Вы раздумали ее печатать. Будьте здоровы и напишите мне поскорее.
Весь Ваш
Н. Некрасов.
16 дек(абря) 1857 СПб.
Р. S. Я понимаю, что в решимости послать мне эту повесть — главную роль играло желание сделать приятное мне и «Совр(еменнику)», и очень это ценю. Но недаром Вы колебались, да и Анненк(ов) на этот раз прав;7 если только эту повесть Вы ему читали.
Примечания
Подлинник: ГМТ, ф. Некрасова, № 14.
Впервые: Круг, с. 215—216.
Письмо послано одновременно с корректурой «Альберта» (см. п. 326). Толстой отвечал 18 декабря 1857 г. (см.: Толстой, т. 60, ст. 243—244).
1 В предпоследней редакции «Альберта» сохранялся образ «почтенного гостя» музыкальных вечеров, «авторитета в музыке» Аленина (см.: Толстой, т. 5, с. 156—166).
2 На это замечание Некрасова Толстой возражал в письме от 18 декабря 1857 г.: «Что это не повесть описательная, а исключительная, которая по своему смыслу вся должна стоять на психологических и лирических местах и потому не должна и не может нравиться большинству...» (Толстой, т. 60, с. 243).
3 Толстой после некоторых колебаний и «переправок» решил «Альберта» печатать (см. его дневниковую запись от 26 декабря 1857 г.: Толстой, т. 47, с. 16).
4 Имеется в виду ранняя редакция повести «Казаки» («Беглец»). По-видимому, ее читал Толстой у Тургенева в ноябре 1855 г. См. письма Некрасова В. П. Боткину от 24 ноября 1855 г. (п. 236), Тургенева П. В. Анненкову от 9 декабря 1855 г. (Тургенев 2, Письма, т. III, с. 73), а также утверждение биографа Л. Н. Толстого Н. Н. Гусева (Гусев. Материалы II, с. 16).
5 См. письмо В. П. Боткину от 17 апреля 1856 г. (п. 252) с оценкой «Двух гусаров».
6 Позже Некрасов был готов изменить свое отношение к «Альберту». См. его письмо Толстому от 19 января 1858 г. (п. 331).
7 Мнение Анненкова об «Альберте» высказано в письме Тургеневу от 16 ноября 1857 г.: «... его (Толстого. — Ред.) повесть о музыканте будет хорошая вещь, если он поймет созерцание свое музыканта, а то выходит, что спать на улице и драться с мальчишками есть участь избранных. Старая и ложная песня! Если он не от мира сего, то надо, чтоб имел свой полный, разумный мир, отвечающий за самого себя. По совету моему и Дружинина поехал доделывать повесть в Москву, к великому сожалению Некрасова, который хотел ее тиснуть в сем месяце» (Труды Публичной библиотеки СССР им. В. И. Ленина, вып. 3. М., 1934, с. 72).