Что поделывает наша внутренняя гласность?

Что поделывает наша внутренняя гласность?
(Вместо предисловия. - Шестнадцать гусей - жертва нашей безграмотности. - Состояние образованности в Камышине. - Мальчик-с-пальчик, или Красноречивые противники)

ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

Друзья мои! мы много жили,
Но мало думали о том,
В какое время мы живем,
Чему свидетелями были?

Припомним, что не без искусства
На грамотность ударил Даль -
И обнаружил много чувства,
И остроумье, и мораль;

Но отразил его Карнович,
И против грамоты один
Теперь остался Беллюстин!

Припомним: Михаил Петрович
Звал Костомарова на бой;
Но диспут вышел неудачен -
И огорчен, уныл и мрачен
Молчит Погодин, как немой!
Припомним, что один Громека
Заметно двинул нас вперед,
Что "Русский вестник", к чести века,
Уж издается пятый год...
Что в нем писали Булкин, Ржевский
Матиль, Григорий Данилевский...
За публицистом публицист
В Москве являлся вдохновенной,
А мы пускали легкий свист
Порой, быть может, дерзновенный...
И мнил: "настала мне беда!"
Кривдой нажившийся мздоимец,
И спал спокойно не всегда,
Схвативши взятку, лихоимец,
И русский пить переставал
От Арзамаса до Украины,
И Кокорев публиковал,
Что есть дела, где нужны тайны.
Но что ж? решить нам не дано,
Насколько двинулись мы точно...
Ах! верно знаем мы одно,
Что в этом мире все непрочно,
Где нам толкаться суждено,
Где нам твердит memento mori 1
Своею смертью "Атеней",
И ужасает нас Ристори
Грозой разнузданных страстей!

При таком настроении, явно выражающем разочарование, о котором говорено выше, "Свисток" естественно удаляется от решительных приговоров над последними фактами русской гласности и только приводит некоторые из них, чтоб не оставлять своего читателя в неведении о ней.

ШЕСТНАДЦАТЬ ГУСЕЙ - ЖЕРТВА НАШЕЙ БЕЗГРАМОТНОСТИ

Такая уж птица гусь, историческая. Древние гуси Рим спасли, новейшие пали жертвою нашей безграмотности! И вот каким образом. Об этом повествует в "Одесском вестнике" г. Ильминский, имея в виду собственно доказать "необходимость распространения грамотности" ("Одесский вестник", 1860, No 130). Статейка его называется "Адвокат".

"Одна девица-дворянка, уроженка Каменец-Подольской губернии, прибыла в г. Одессу и на приобретенные собственными трудами деньги купила на Новой Слободке землянку. Узнав впоследствии о смерти своих родителей в то время, когда братья и сестры ее продали оставшееся имение, а причитавшуюся ей часть оставили покупателю, для удовлетворения ее, лично, она обратилась к соседям с просьбой, чтобы ей указали, к кому можно прибегнуть для ходатайства по ее делу. Спустя несколько дней к ней вошел однажды чиновный человек, отрекомендовавший себя за известнейшего в России адвоката. Он заметил при этом, что слышал от соседей о нужде ее в человеке, который взял бы на себя роль ее ходатая, и так как он вполне сочувствует ее горестному положению, то с живейшим участием готов принять на себя этот труд: репутация же его как адвоката известна не только в России, но даже в целой Европе. На вопрос, где он служит? - откашлявшись и приняв воинственную позу, он отвечал таким образом: "Изволите-с видеть, сударыня, я службу свою начал деньщиком и по прослужении - с 25 лет - получил обер-офицерский чин. Во все время моей службы вел большую адвокатуру-с, и ходатайств моих боятся не только какие ни на есть земские суды, но даже и самые сенаты-с". Обрадовавшись такому сильному адвокату, она, с полной уверенностью в успехе своего дела, поручила ему вести процесс. Он тут же заметил, что с процентами ей придется получить несколько тысяч, и обязал ее условием по выигрыше дела уплатить ему 570 р. Начало этого дела последовало в августе месяце прошлого года.

Спустя два или три дня он зашел к ней и, увидев на дворе 16 собственных ее гусей, попросил тотчас же одного из них зажарить, и когда гусь был готов, то намекнул, что, между прочим, не мешало бы позаимствовать полуштоф водочки. По уничтожении гуся с необходимым дополнением он подал ей счет предстоящим издержкам, добавив, что любит аккуратность. В счете было написано следующее: на прошение 3 р., на пересылку ответа по этому прошению 1 р. 33 к., на запросное отношение к ее братьям и сестрам 1 р. 33 к. и на обратный ответ 1р. 33 к. Получив эти деньги, он вышел, но чрез 4 дня явился опять, изволил скушать 2-го гуся и выпить 2 полуштофа вина, а уходя, снова взял деньги по следующему счету: на уведомление о процентных деньгах на причитающийся капитал 3 р., за пересылку оттуда денег 1 р. 33 коп., на квитанцию об отсылке и присылке обратно 1 р. Спустя два дня он не замедлил явиться утром и, вследствие просьбы ее - истребовать ей свидетельство на свободное прожитие,-- уничтожил 3-го гуся и выпил два полштофа вина. Тогда же он потребовал деньги: на бланк для свидетельства 6 р., за отсылку и присылку из Каменец-Подольска 1 р. 51 1/2 к., а по известному тяжебному делу дал счет такого содержания: на прошение 1 р., на публикацию, дабы известно было всей России, что она имеет тяжбу, 4 р. 97 1/4 к., и, получив деньги, сказал при уходе, что дело ее по случаю италийской войны маненько позадержится. Чрез 2 или 3 дня явился и сказал, что мир заключен и дело ее не за горами, а на понудительное прошение потребовал 1 р. 52 1/4 к. и, в восторге от скорого успеха, потребовал два гуся, из коих одного съел тут же, а другого, за неимением у ней денег, взял с собой живьем. Спустя несколько дней явился утром и объявил, что дело решено в ее пользу. На радостях он велел зажарить гуся, а сам занялся исчислением процентов на причитающийся капитал и запил эту радостную для нее весть, как он говорил, двойной порцией спиртуозно-жизненного элексира и в заключение всего не замедлил снова потребовать денег, в числе прочей галиматьи, на пересылку одного прошения по оптическому телеграфу. Но так как на удовлетворение этих издержек у просительницы не было денег, то он взял остальных 9 гусей живьем, а при уходе вспомнил еще о необходимом расходе на припечатание публикации в сенатских ведомостях о выигрыше ею дела и взял на пополнение этого расхода пух и перья с сожранных им гусей. Потом через несколько дней он явился однажды с самодовольной физиономией и с словами: "Вот оно-с, что значит придворный адвокат-с",-- вручил ей свидетельство, будто бы от г. министра финансов, полученное по телеграфу, коим он разрешил получить ей деньги. При этом он с особым значением указал на подпись. Она, действительно, была мудреная и состояла из каких-то иероглифов; самое же свидетельство было написано на гербовом листе 15-ти копеечного достоинства, исписанном сверху до низу повторением одних и тех же слов, а именно: терли, терли, терли... В заключение адвокат сказал, что ему нужны деньги, рублей 30, на последние расходы; а как у ней решительно ничего не было, то она, по его убеждению, продала замлянку и вручила ему следуемые деньги. Таким образом, в 8 посещений адвокат успел заграбить 16 гусей, пух и перья от 7 из них, около 1/2 ведра вина, 24 р. 80 3/4 к. сер. деньгами и землянку. После того он водил ее в течение 3-х месяцев по всем присутственным местам. Нередко случалось ей дожидать его до ночи у ворот присутственных мест и со слезами возвращаться потом в квартиру. Это продолжалось до тех пор, пока не прочли ей свидетельство, полученное по телеграфу ее адвокатом, и не убедили в положительном обмане. Это обстоятельство я долгом счел сделать известным для того, чтобы еще раз доказать необходимость распространения грамотности".

Вот сколько бед наделало отсутствие грамотности! Процветай она, и неизвестная девица не лишилась бы последнего имущества, шестнадцать гусей пользовались бы жизнию и неизвестный адвокат (хорош гусь!) не расстроил бы желудка, что неизбежно с ним последовало при таком непомерном истреблении гусей и водки и что - вероятно - вменилось ему в наказание за его проделку! По крайней мере из статейки не видно, чтобы обманщик потерпел какие-либо другие неприятности. Эта статейка с ее моралью может служить хорошим образчиком того, что поделывает наша внутренняя гласность. Подобными фактами наполнены газеты, с припевом, постоянным с некоторого времени: нужна грамотность! Польза грамотности доказывается иногда странным образом. "Г. Георгиевский (сказано в No 266 "Моск. ведом") сообщает в "Одесском вестнике" слух о том, что славный наш писатель И. С. Тургенев прислал из-за границы в Петербург составленный им проект "Всероссийского общества для распространения в народе образования". Вот еще доказательство (говорят "Моск. вед."), до какой степени всеми чувствуется..." и проч. Что ж тут удивительного, что Тургенев чувствует пользу грамотности? Читая эту фразу, иной, пожалуй, подумает, что он когда-нибудь чувствовал противное. Нужно ли говорить, что знаменитый наш романист никогда не разделял мнения гг. Даля, Бланка и Беллюстина?

СОСТОЯНИЕ ОБРАЗОВАННОСТИ В КАМЫШИНЕ
по свидетельству г. Карпова.

"Камышин. (Саратовской губ.), 16-го ноября. В No 234-м "Московских ведомостей" напечатано письмо, в котором говорится, будто в Камышине еще с 1820 года существует публичная библиотека. Это известие крайне удивило нас, потому что мы, жители Камышина, никогда и не слыхали о существовании этой библиотеки, не знаем, где она находится, кто ею заведует и в каком она теперь положении. Впрочем, хоть и прискорбно, а надо признаться, что жители Камышина не имеют надобности в библиотеке, ибо не имеют никакого интереса к чтению. Нравственная сторона нашей молодежи развита очень мало, и, конечно, не их надо винить в этом, а их отцов, которые не понимают важности образования. Такое равнодушие к духовным интересам особенно странно встретить у нас, потому что городское общество вполне обеспечено в материальном отношении и могло бы уделить излишек своих средств на воспитание молодого поколения. А это делают очень редкие. Чтение книг не духовного содержания считается многими делом безнравственности. О развитии у нас чтения можно судить по тому, что 250 купеческих домов выписывают в нынешнем году только 2 экземпляра "С. -Петербургских ведомостей", 1 экз. "Московских ведомостей", 2 экз. "Искры", 2 экз. "Семейного листка" - не модного журнала. Везде открывают училища, заботятся о народном просвещении, а у нас об этом и помину нет. Кажется, что если бы кто-нибудь и предложил открыть хоть женское училище, то поднял бы против себя целую бурю и потерял бы репутацию степенного человека. Грамотность для женщины почитается многими не только лишнею, но и вредною".

Вот так сторонушка! Как видно, камышинцы действуют начистоту: запил -- и двери запер, по русской пословице. Зато мы теперь знаем, что прежде всего напишут они, когда научатся писать: это без сомнения будет благодарственный адрес гг. Далю, Бланку, Беллюстину и другим подобным, которые еще прибудут: по приблизительному исчислению, в России появляется в год по крайней мере по два печатных противника грамотности (а сколько таких, которые печатно не заявляются!), да притом, как известно, год на год не приходит. Нет, советуем камышинцам поторопиться, а то писание адреса составит труд, с которым не справятся юные начинающие грамотеи!

МАЛЬЧИК-С-ПАЛЬЧИК,
ИЛИ КРАСНОРЕЧИВЫЕ ПРОТИВНИКИ

Утешеньем в том, что у нас много людей безграмотных, много противников грамотности,-- да послужит нам то, что у нас много также людей красноречивых и что красноречивые люди наши являются не в литературе, где, казалось бы, им всего естественнее являться, а в других сферах... в каких именно сферах, читатель сейчас увидит.

В "Московских ведомостях" No 228 было напечатано:

"На прошедшей неделе, в субботу, 15 числа, в полночь, проходя по Тверской улице вместе с моим знакомым, я услыхал продолжительный, раздирающий душу детский плач, как будто бы над ребенком совершали какую-нибудь болезненную операцию.

Ночь была холодная, воздух сырой с изморозью, проникающий до костей даже сквозь ваточное пальто. Когда мы проворно подбежали к тому месту, откуда слышался плач, то увидали бегущего ребенка 7 или 8 лет, полураздетого, без сапог, с тремя калачами на руке. С сдержанным рыданием, подпрыгивая от холода, он объяснил мне на мои распросы, что он очень озяб, что у него щиплет и режет ноги, что послал его за калачами хозяин, портной Поппе, у которого он живет в учении. Вслед за ребенком я вошел в мастерскую Поппе, но мастеровые, узнав о причине моего прихода, не вызывали ко мне хозяина. На другой день мальчик был им прогнан. Этот глубоко возмутительный, бесчеловечный факт в настоящее время, при усиленном старании правительства к улучшению быта ремесленников, мне кажется, заслуживает огласки".

Подписано: "Москва, 20 октября. Е. Пациентов".

Прочитав статейку, трудно было удержаться, чтоб не сказать, что г. Пациентов хорошо пишет, но впоследствии оказалось, что портной Поппе пишет лучше!

Формальным следствием раскрыто, что мальчик, встреченный г. Пациентовым, у портного Поппе в учениках никогда не жил. Он только ходил, по знакомству, к ученику, жившему у Поппе. Таким образом, Поппе оказался совершенно невинным как в дурном одеянии мальчика, так и в ночных его странствованиях за калачами, и написал, в свою очередь, следующее:

"Статья г. Пациентова имела для меня чрезвычайно неприятные последствия: меня требовали в ремесленную управу, требовали в полицию, производили дознания о том, в чем я был так же невинен, как и г. Пациентов или всякий другой; я должен был отвлекаться от работы, упускал заказы, манкировал срочными делами, беспокоился за свой кредит, за участь моего заведения, едва открытого; родные мои беспокоились обо мне, знакомые справлялись о моем деле, родители и родственники мальчиков, может быть уже решавшиеся отдать их мне в ученье, не решались на это; обо мне говорили в Москве с недоверчивостью и, вероятно, с чрезвычайно обидными для личности моей прибавлениями" -- и проч. и проч. и проч.

Не оспаривая (прибавляет г. Поппе), что г. Пациентов одарен гуманностью в достаточном количестве, а может быть и литературными способностями в количестве громадном или сомнительном, о чем судить не могу,-- я тем не менее присутствию ремесленной управы объяснить честь имею, что считаю поступок г. Пациентова оскорбительным для моей чести и вредным для моего кредита и прошу дать делу сему гласность и законный ход, при чем присовокупляю, что никакого материального вознаграждения со стороны г. Пациентова получить не желаю".

Ремесленная управа напечатала в удовлетворение г. Поппе весь ход дела. Таким образом, нам остается только литературная сторона его, и мы охотно свидетельствуем, что соперники не уступили друг другу в красноречии.

Примечания

Печатается по тексту первой публикации.

Впервые опубликовано: С, 1860, № 12 (ценз. разр. — 20 дек. 1860 г.), «Свисток*, № 6, с. 34—40, без подписи.

В собрание сочинений впервые включено: а) «Вместо предисловия* — Ст 1920; б) весь цикл в целом — ПСС, т. IX.

Автограф не найден. Корректура с замечаниями цензора Ф. И. Рахманинова и исправлениями Некрасова, отправленная в цензуру 17 декабря 1860 г. и в тот же день утвержденная, — ИР ЛИ, ф. 628, оп. 2, № 89; верстка — ИР ЛИ, ф. 628, оп. 2, № 157. Авторство Некрасова обосновано А. Я. Максимовичем (ЛН, т. 49/50, с. 299— 305).

Написано между 16 ноября (на «Московские ведомости* от этого числа есть ссылка в тексте) и 17 декабря 1860 г. (дата цензорской корректуры).

Стихотворение «Вместо предисловия* вошло в наст, изд., т. II, с. 81—82.

Несмотря на цензурное вмешательство, повлекшее перекомпоновку шестого номера «Свистка*, Некрасову все же удалось сохранить его ориентацию на освещение крупнейших европейских политических событий, особенно актуальных для России предреформенной поры. Стержневое положение в номере занимали поэтому материалы, присланные из-за границы Добролюбовым: «Два графа* (один из самых сильных выпадов против либерализма в революционно-демократической публицистике 60-х гг.), «Неаполитанские стихотворения* (их конкретный материал — история падения реакционного режима под натиском демократических сил — был исключительно злободневен).

Материал отечественный — «Что поделывает наша внутренняя гласность?* — воспринимался по контрасту с полной движения, насыщенной большими событиями современной итальянской историей. На этом фоне рисовались особенно отчетливо слабость российской либеральной общественности, мелкость интересов русской «прогрессивной* печати, пылко выступающей по незначительным поводам, но избегающей касаться подлинно великих вопросов современности.

О том, чтобы контраст непременно был замечен читателем, Некрасов специально позаботился, составляя номер. В корректуре (ИРЛИ, ф. 628, оп. 2, № 89, л. 1—2) комментируемый цикл первоначально был расположен сразу после вводной статьи «Причины долгого молчания „Свистка"», помеченной цифрой 1; далее (без порядкового номера) шло общее заглавие «Что поделывает наша внутренняя гласность?», стихотворение «Вместо предисловия* и с нумерацией три прозаических заметки: П. Шестнадцать гусей — жертва нашей безграмотности, IV. Состояние образованности в Камышине, V. Мальчик-с-пальчик, или Красноречивые противники. Завершало корректурный оттиск (состоящий из одной полной формы и 1,5 до- полнителъных столбцов) «Новое стихотворение Аполлона Капелькина», также без номера. Затем Некрасов переместил цикл: на корректурных листах с «Неаполитанскими стихотворениями» Добролюбова (ИРЛИ, ф. 628, оп. 2, № 89, л. 3—4), проходившими цензуру в другой срок (24 ноября 1860 г.), ниже разрешительной подписи Ф. И. Рахманинова — приписка Некрасова карандашом, видимо, позднейшая: «После этого верстать: [Геннади, испр(авляющий) Пушкина] Что поделывает гласность с цифрой III». В верстке № 6 «Свистка» (ИРЛИ, ф. 628, оп. 2, № 157) эта структура номера уже окончательно закреплена: после вводной статьи размещены «Два графа» (с порядковым номером I), «Неаполитанские стихотворения» (II), «Что поделывает наша внутренняя гласность?» (III).

Цикл Некрасова вызвал замечания цензора Рахманинова, отчеркнувшего красным карандашом на полях корректуры неприемлемые для него места в стихотворении «Вместо предисловия» и заметках «Шестнадцать гусей —жертва нашей безграмотности», «Состояние образованности в Камышине». Некрасову пришлось изменить отчеркнутые строки (см. раздел «Другие редакции и варианты»).

С. 335. Друзья мои! мы много жили~ — Комментарий к стихотворению см.: наст, изд., т. П, с. 364—365; дополнения — наст, кн., с. 492.

С. 336. ... гуси Рим спасли„ — По историческому преданию гуси, гоготаньем разбудившие стражу, спасли древний Рим от захвата войском галлов, уже взбиравшихся на стены Капитолия.

С. 338. Г-н Георгиевский со сообщает в Юдесском вестнике» слух о том, что славный наш писатель И. С. Тургенев прислал из-за границы со составленный им проект «Всероссийского общества для распространения в народе образования*. — Проект «Общества для распространения грамотности и первоначального образования» был составлен И. С. Тургеневым (при участии П. В. Анненкова и других лиц) в августе 1860 г., но не осуществился. Как писал Тургенев, «правительство объявило свое неблагорасположение» к этому замыслу (Тургенев. Письма, т. IV, с. 189—190).

С. 338. ... мнения г{оспод) Даля, Бланка и Беллюстина? — В. И. Даль (1801—1872), как и Беллюстин (см. о нем коммент. на с. 493), участвовал в предреформенной печатной полемике о пользе грамотности для крестьян, выходящих из крепостной зависимости (Письмо к издателю А. И. Кошелеву. — РБ, 1856, № 3, Смесь, с. 1—16; Приписка к письму А. И. Кошелеву по поводу возражений на него. — 03, 1857, № 2, с. 134—136; Заметки о грамотности (Письмо в редакцию). — СПбВ, 1857, № 245). Даль утверждал, что грамотность, не сопровождаемая религиозно-нравственным воспитанием, не принесет пользы народу: «Грамота, сама по себе, ничему не вразумит крестьянина; она скорее собьет его с толку, а не просветит» (РБ, 1856, № 3, Смесь, с. 3). Г. В. Бланк (1811—1899) был противником даже не столько просвещения народа, сколько самой идеи освобождения крестьян и выступал с крепостническими статьями в «Трудах Вольного экономического общества» (Русский помещичий крестьянин. — 1856, апр., т. 2, № 6, с. 117—129; Антикритика. — 1857, янв., т. I, № 1, с. 99—130).

С. 339. ... по свидетельству г. Карпова. — Письмо в редакцию некоего Е. Карпова, цитируемое далее Некрасовым, напечатано в «Московских ведомостях» (1860, 8 дек., № 266, с. 2119).

С. 340. ... г. Пациентов хорошо пишет со портной Поппе пишет лучше! — Е. П. Пациентов, член Российского общества любителей садоводства, опубликовал свое письмо (приведенное Некрасовым) в «Московских ведомостях» (1860, 22 окт., № 229, с. 1816); ответ портного Поппе вместе с протоколом Московской ремесленной управы напечатан там же (10 дек., № 268, с. 2136). Вскоре Пациентов прислал в редакцию новое письмо, настаивая на своем показании (МВ, 15 дек., № 272, с. 2175).

Помни о смерти (лат.). - Ред.

© timpa.ru 2009- открытая библиотека