1 Ай да свободная пресса! Мало вам было хлопот? Юное чадо прогресса Рвется, брыкается, бьет, Как забежавший из степи Конь, незнакомый с уздой, Или сорвавшийся с цепи Зверь нелюдимый, лесной... Боже! пошли нам терпенье! Или цензура воспрянь! Всюду одно осужденье, Всюду нахальная брань! В цивилизованном классе Будто растленье одно, Бедность безмерная в массе, (Где же берут на вино?), В каждом нажиться старанье, В каждом продажная честь, Только под шубой бараньей Сердце хорошее есть! Ох, этот автор злодейский! Тоже хитрит иногда, Думает лестью лакейской Нас усыпить, господа! Мы не хотим поцелуев, Но и ругни не хотим... Что ж это смотрит Валуев, Как этот автор терпим? Слышали? Всё лишь подобье, Всё у нас маска и ложь, Глупость, разврат, узколобье... Кто же умен и хорош? Кто же всегда одинаков? Истине друг и родня? Ясно - премудрый Аксаков, Автор премудрого "Дня"! Пусть он таков, но за что же Надоедает он всем?.. Чем это кончится, боже! Чем это кончится, чем? Ай да свободная пресса! Мало вам было хлопот? Юное чадо прогресса Рвется, брыкается, бьет, Как забежавший из степи Конь, незнакомый с уздой, Или сорвавшийся с цепи Зверь нелюдимый, лесной... 2 Нынче, журналы читая, Просто не веришь глазам, Слышали - новость какая? Мы же должны мужикам! Экой герой сочинитель! Экой вещун-богатырь! Верно ли только, учитель, Вывел ты эту цифирь? Если ее ты докажешь, Дай уж нам кстати совет: Чем расплатиться прикажешь? Суммы такой у нас нет! Нет ничего, кроме модных, Но пустоватых голов, Кроме желудков голодных И неоплатных долгов. Кроме усов, бакенбардов Да "как-нибудь" да "авось"... Шутка ли! шесть миллиардов! Смилуйся! что-нибудь сбрось! Друг! ты стоишь на рогоже, Но говоришь ты с ковра... Чем это кончится, боже!.. Грешен, не жду я добра... Ай да свободная пресса! Мало вам было хлопот? Юное чадо прогресса Рвется, брыкается, бьет, Как забежавший из степи Конь, незнакомый с уздой, Или сорвавшийся с цепи Зверь нелюдимый, лесной... 3 Мало, что в сфере публичной Трогают всякий предмет, Жизни касаются личной! Просто спасения нет! Если за добрым обедом Выпил ты лишний бокал И, поругавшись с соседом, Громкое слово сказал, Не говорю уж - подрался (Редко друг друга мы бьем), Хоть бы ты тут же обнялся С этим случайным врагом,- Завтра ж в газетах напишут! Господи! что за скоты! Как они знают всё, слышат!.. Что потом сделаешь ты? Ежели скажешь: "Вы лжете!"- Он очевидцев найдет, Если дуэлью пугнете, Он вас судом припугнет. Просто - не стало свободы, Чести нельзя защитить... Эх! эти новые моды! Впрочем, есть средство: побить. Но ведь, пожалуй, по роже Съездит и он между тем. Чем это кончится, боже!.. Чем это кончится, чем?.. Ай да свободная пресса! Мало вам было хлопот? Юное чадо прогресса Рвется, брыкается, бьет, Как забежавший из степи Конь, незнакомый с уздой, Или сорвавшийся с цепи Зверь нелюдимый, лесной... 4 Всё пошатнулось... О, где ты, Время без бурь и тревог?.. В бога не верят газеты, И отрицают поэты Пользу железных дорог! Дыбом становится волос, Чем наводнилась печать,- Даже умеренный "Голос" Начал не в меру кричать; Ни одного элемента Не пропустил, не задев, Он положеньем Ташкента Разволновался, как лев; Бдит он над западным краем, Он о России болит, С ожесточеньем и лаем Он обо всем говорит! Он изнывает в тревогах; Точно ли вышел запрет, Чтоб на железных дорогах Не продавали газет? Что - на дорогах железных! Остановить бы везде. Меньше бы трат бесполезных! И без того мы в нужде. Жизнь ежедневно дороже, Деньги трудней между тем. Чем это кончится, боже! Чем это кончится, чем?.. Ай да свободная пресса! Мало вам было хлопот? Юное чадо прогресса Рвется, брыкается, бьет, Как забежавший из степи Конь, незнакомый с уздой, Или сорвавшийся с цепи Зверь нелюдимый, лесной... 5 Право, конец бы таковской, И не велика печаль! Только газеты московской Было б, признаться, нам жаль, Впрочем... как пристально взвесить, Так и ее - что жалеть! Уж начала куролесить, Может совсем ошалеть. Прежде лишь мелкий чиновник Был твоей жертвой, печать, Если ж военный полковник - Стой! ни полслова! молчать! Но от чиновников быстро Дело дошло до тузов, Даже коснулся министра Неустрашимый Катков. Тронуто там у него же Много забористых тем... Чем это кончится, боже! Чем это кончится, чем?.. Ай да свободная пресса! Мало вам было хлопот? Юное чадо прогресса Рвется, брыкается, бьет, Как забежавший из степи Конь, незнакомый с уздой, Или сорвавшийся с цепи Зверь нелюдимый, лесной... (Декабрь 1865) |
Примечания
Цикл "Песни о свободном слове".
Печатается по Ст 1873, т. II, ч. 4, с. 67-100, с восстановлением имени Пановского в ст. 19 песни "Фельетонная букашка" по С, 1866, N 3 и ст. 36 (конъектура) этой же песни, замененного в "Современнике" другим, а в последующих изданиях печатавшегося усеченно (см.: Другие редакции и варианты, с. 319), по автографу и корректуре.
Впервые опубликовано: "Рассыльный", "Наборщики", "Журналист-руководитель", "Журналист-рутинер", "Поэт", "Литераторы", "Фельетонная букашка", "Публика" - С, 1866, N 3, с. 5-20, с общим заглавием: "Песни о свободном слове (писано в ноябре и декабре 1865 года)", вместо подписи - три звездочки; "Осторожность" - ОЗ, 1868, N 3, с. 313-315, вне цикла, с датой: "1865, декабрь"; "Пропала книга!" - ОЗ, 1868, N 4, с. 635-636, вне цикла, вместо подписи - три звездочки.
В собрание сочинений впервые включено: Ст 1869, ч. 4, без песен "Журналист-руководитель" и "Журналист-рутинер", с присоединением песен "Осторожность" и "Пропала книга!" в качестве 7-й и 8-й песен цикла, с датами: "(1865 год)" (на шмуцтитуле), "1865" (под стихотворением "Осторожность"; относится ко всем предыдущим песням цикла) и "1866" (под стихотворением "Пропала книга!") (перепечатано: в этом же составе и с теми же датами на шмуцтитуле и под двумя последними песнями - Ст 1873, т. II, ч. 4; песня "Рассыльный" - Р. б-ка).
Беловой автограф (наборная рукопись) с указаниями наборщикам и подписью в конце: "Н. Некрасов" - ИРЛИ, ф. 203, ед. хр. 23, л. 1-12. Здесь тексты пяти пронумерованных песен: I. "Рассыльный", II. "Журналист [N 1] руководитель", III. "Журналист [N. 2] банкрот", IV. "Литераторы", V. "Фельетонная букашка" -и еще двух стихотворений: "Наборщики" и "Публика". "Наборщики" без порядкового номера с отдельной пагинацией, на полях рукой Некрасова: "Набрать эту пьесу и поместить между первыми, где указано; и затем, исправив корректуру, прислать мне. Некрасов". Первоначальный вариант окончания "Наборщиков" (л. 8 об.) был автором забракован; его новая редакция с правкой и вставками на полях - на лицевой стороне того же листа. Стихотворение "Публика" записано на отдельных листах с заглавием: "Песни о свобод[е]ном слов[а]е (песнь четвертая)". На полях теми же чернилами, рукой Некрасова: "Наберите это и пришлите мне два оттиска, по никому но посылайте и не давайте из типографии оттисков впредь до моего распоряжения". Здесь же карандашные черновые наброски к "Рассыльному" и "Осторожности".
В списке автографов стихотворений Некрасова, составленном А. А. Буткевич (ИРЛИ, ф. 203, ед. хр. 44, л. 1), значится: "Журналист будущего (в Ледовитом океане)" - первоначальное заглавие песни "Осторожность".
Корректура цикла с печатной подписью в конце: "Н. Некрасов" - ИРЛИ, ф. 134, оп. 1, ед. хр. 37, л. 96-97. Цикл в корректуре состоит из семи песен: 1. "Рассыльный"; 2. "Журналист-руководитель"; 3. "Журналист-банкрот"; 4. "Литераторы"; 5. "Фельетонная букашка"; 6. "Публика"; 7. "Журналист будущего".
Список "Осторожности" (в сшивной тетради) с вариантом ст. 8 - ЦГАЛИ, ф. 338, оп. I, ед. хр. 33.
Цикл вызван законом о печати 6 апреля 1865 г., по которому ряд изданий освобождался от предварительной цензуры, но одновременно вводилась цензура карательная. Журнал просматривался цензором, но уже в отпечатанном виде. Вследствие этого вся ответственность за опубликованные материалы возлагалась на авторов и редакторов изданий. Карательные органы получали право привлекать их к суду, а также вырезывать "вредные" газетные материалы, уничтожать готовые книги. В либеральной и реакционной публицистике тех лет расточалось немало славословий новому закону о печати как освободительной реформе и великому благу (см. об этом: Лемке М. К. Эпоха цензурных реформ 1859-1865 гг. СПб., 1904, с. 417-426). В действительности, реформа отнюдь не облегчила положение печати. Даже такой умеренный и осторожный наблюдатель, как профессор А. В. Никитенко, приходит к выводу: "Лучше бы не издавать нового положения и не обманывать таким образом публику и печать, будто бы предоставляя последней больше свободы, а на самом деле подвергая ее тягчайшему игу. <...> Закон без применения, закон только для виду есть обман и ловушка, недостойная хорошего правительства" (Никитенко, т. III, с. 9, 11). В особенно трудном положении оказались передовые органы печати и прежде всего некрасовский "Современник" (ср. жалобы Некрасова в послании В. И. Асташеву - с. 244 наст, тома). Вскоре после принятия нового закона о печати "Современник" получил одно за другим два предостережения: 10 ноября 1865 г. - первое, 4 декабря - второе. После третьего предостережения журнал подлежал закрытию. По свидетельству Герцена, Некрасов после второго предостережения обратился к министру внутренних дел П. А. Валуеву с просьбой "поставить "Современник" снова под цензуру. Валуев отказал, ссылаясь на то, что переход "Современника", "этого свободолюбивого журнала", под цензурное положение будет равносилен прямому, фактическому заявлению, что новое, бесцензурное положение русской журналистики хуже старого, цензурного" (Герцен, т. XIX, с. 31-32). Одновременно министр предложил "представлять статьи" на его "предварительное рассмотрение" (там же, с. 32). Через такое "предварительное рассмотрение" министра прошел и комментируемый цикл. Это видно из письма попечителя С. -Петербургского учебного округа И. Д. Делянова к Некрасову от 18 марта 1866 г. Делянов, к которому Некрасов, в свою очередь, обращался с просьбой о позволении выступить с публичным чтением "Песен" на вечере в пользу Общества для пособия нуждающимся литераторам и ученым, разрешил, сославшись на уже имеющееся разрешение Валуева, опубликовать цикл, но "посоветовал" снять и заменить "менее забористыми" некоторые слова - слово "бестолково" в ст. "Не так уж бестолково Авось пойдут дела" ("Наборщики") и упоминания о боге и министре в ст. "В бога не верят газеты" и "Даже коснулся министра Неустрашимый Катков" ("Публика") (см.: Некрасовский сборник. Под ред. В. Е. Евгеньева-Максимова и Н. К. Пиксанова. Пг., 1918, с. 57-58; ЛН, т. 51-52, с. 624). Неизвестно, последовал ли поэт этому "совету" при устном чтении, однако во всех прижизненных изданиях приведенные стихи печатались без изменений. Чтение, состоявшееся 18 марта 1866 г., по свидетельству современников, прошло с большим успехом (СПбВ, 1866, 20 марта, N 78).
В ноябре и особенно декабре 1865 г. репрессии карательной цензуры посыпались и на другие издания - писаревское "Русское слово" и даже такие умеренные органы (упоминаемые в песне "Публика"), как "Голос" А. А. Краевского и "День" И. С. Аксакова (см.: Материалы... для пересмотра действующих постановлений о цензуре и печати, ч. 2. СПб., 1870, с. 119,122 и 126-127). Существо реформы печати проявилось достаточно наглядно. К этому времени, очевидно, и относится создание комментируемого цикла. Подзаголовок в "Современнике" - "писано в ноябре и декабре 1865 года", - так же как авторская помета под стихотворением "Осторожность" при первой публикации ("1865, декабрь"), являлись датами-комментариями, призваны были подсказать читателю-другу, чем цикл вызван к жизни, какими событиями внушен. Косвенно авторская дата подтверждается рукописью и корректурой.
А. М. Гаркави, публикуя сообщение об этой корректуре (обнаружена недавно среди бумаг академика А. Ф. Кони), высказал убедительное предположение, что она относится к попытке опубликовать цикл в конце 1865 - начале 1866 г. (6м.: Гаркави А. М. Неизвестные строки Н. А. Некрасова. - В кн.: Жанр и композиция литературного произведения. Межвузовский сборник, вып. II. Калининград, 1976, с. 167). Очевидно, основной корпус "Песен", включая и опубликованную позже, но в корректуре уже имеющуюся "Осторожность", был создан не позднее декабря 1865 г. Две песни - "Поэт" и "Пропала книга!" - относятся к 1866 г. Первая (опубликована: С, 1866, N 3) вместе с другими песнями цикла датирована автором 1865 г., однако отсутствие ее в рукописи и корректуре побуждает уточнить эту дату. Вторая опубликована в 1868 г. с датой: "1866", не вызывающей сомнения.
По цензурным соображениям, видимо, автор не сразу решился включить в цикл песню "Наборщики" (имеется в рукописи, но отсутствует в корректуре, впервые опубликована: С, 1866, N 3). По тем же причинам не была включена в первую публикацию цикла песня "Осторожность". Вскоре после опубликования цикла "Современник" был закрыт правительством, и "Осторожность" удалось напечатать лишь в 1868 г. Судя по приведенной выше авторской помете в рукописи, особой предосторожности требовала песня "Публика", зло высмеивавшая цензурную практику правительства, выразившуюся в предостережениях "Современнику" и другим органам печати. Ст. 27-28, где непосредственно упоминается Валуев, в журнале пришлось снять и заменить двумя строками точек. Их удалось восстановить лишь после отставки Валуева (1868), в Ст 1869, ч. 4; тогда же написано примечание к имени "Валуев". Явно цензурного характера печатные варианты ст. 36 в "Фельетонной букашке". Вместо "Был позван даже ко двору" (автограф и корректура) в "Современнике" было: "Пришлось им всем не по нутру!", а в последующих прижизненных изданиях: "Таскали даже - - -". Правда, в контексте и в соответствии с рифмой купюра ("ко двору") легко угадывалась.
Сложные условия, в которых создавался цикл, и острота его темы обусловили продуманность и четкость его композиции. Перекличка многих голосов - не только лиц, так или иначе причастных к печати, но и голосов из публики - превращала "Песни" в своего рода обозрение в форме лирического цикла (о тематической композиции "Песен" см.: Евгеньев-Максимов В. Е. Жизнь и деятельность Н. А. Некрасова, т. III. М., 1952, с. 377-386; Гин М. О своеобразии реализма Некрасова. Петрозаводск, 1966, с. 129-136). Возможностями обозрения поэт блестяще воспользовался для обоснованного и убедительного суда над одной из "либеральных" реформ Александра II. Выслушав голоса "за" и протесты реакционеров, не говоря прямо ни слова "против", автор тем не менее общим смыслом своего цикла приводит читателя к осуждению реформы.
ПУБЛИКА
Слышали? Всё лишь подобье... - Славянофил И. С. Аксаков, восторженно приветствуя реформу печати, предоставлявшую, по его словам, "право на искренность" и правду, писал 11 сентября 1865 г. в передовице газеты "День": "Всмотритесь пристальнее кругом себя, - что вы увидите? Толпу призраков, теней, или, вернее сказать, подобий; вы окружены подобием всего живого, действительного, реального, но только подобием...". И далее: "Теперь из этого, по-видимому, безвыходного круга открывает выход само правительство - предоставляя свободу печатному слову. Благодарность же ему" {Аксаков И. С. Соч., т. IV. М., 1886, с. 432, 435- 436, 438).
Мы же должны мужикам! - В связи с финансовым кризисом, охватившим Россию в это время (см. стихотворения "Финансовые соображения" и "Балет"), публицист "Современника" Ю. Г. Жуковский в статье "Записки современника" поставил вопрос о долге привилегированных слоев общества народу и назвал в качестве примерной цифры этого долга - шесть миллиардов (С, 1865, N 8, с. 317; N 9, о. 92-93). Эта статья была одной из тех, за которые журналу было объявлено первое предостережение (см.: Евгеньев-Максимов В. Е. Последние годы "Современника". Л., 1939, С. 100, 104).
И отрицают поэты Пользу железных дорог! - Намек на стихотворение Некрасова "Железная дорога", за которое (вместе со статьей М. А. Антоновича "Суемудрие "Дня"") "Современник" получил второе предостережение.
Даже умеренный "Голос" начал не в меру кричать... - 1 декабря 1865 г. распоряжением министра внутренних дел Валуева "Голос" А. А. Краевского получил первое предостережение. Кара, направленная против умеренно-либеральной газеты, воспринималась как свидетельство неослабевающего цензурного гнета. В стихотворении, писавшемся в декабре 1865 г., т. е. вскоре после распоряжения министра, Некрасов касается именно тех статей, которые вызвали предостережение: "По поводу принятия Ташкента под покровительство России" ("Он положеньем Ташкента Разволновался, как лев"), "Какие сословия могут более способствовать к водворению русского элемента в Западном крае" ("Бдит он над западным краем"), "Русские в России" ("Он о России болит") (см.: Материалы... для пересмотра действующих постановлений о цензуре и печати, ч. 2, с. 119).
Только газеты московской... - Речь идет о газете М. Н. Каткова "Московские ведомости".
Даже коснулся министра Неустрашимый Катков. - Катков неоднократно нападал на самых высокопоставленных чиновников, до министров включительно, но критика его была дозволенной, а "неустрашимость" мнимой, поскольку критиковал он их справа, с реакционных позиций (см.: Рейфман П. С. "Московские ведомости" 1860-х годов и правительственные круги. - Учен. зап. Тартуского гос. ун-та, 1975, вып. 358. Труды по русской и славянской филологии, XXIV. Литературоведение, с. 3-27). Однако в новых условиях даже такая критика становилась опасной. Несколько позже, 26 марта 1866 г., "Московские ведомости" получили первое предостережение за "систематическую оппозицию правительственной сфере" (см.: Материалы... для пересмотра действующих постановлений о цензуре и печати, ч. 2, с. 126-127).