Къ бiографiи Н. А. Некрасова.
"Историческiй вестникъ", 1891. Т. 43, No 2.
Почти во всехъ бiографiяхъ известнаго поэта Н. А. Некрасова разсказывается, что на него лично и на его литературную деятельность имела сильное влiянiе нищета, будто бы перенесенная имъ въ Петербурге, въ дни юности, и доходившая до того, что онъ, не имея средствъ заплатить за бедный уголъ, былъ выгнанъ на улицу, и дрогнулъ отъ холода, что въ этомъ безпомощномъ положенiи надъ нимъ сжалился какойто нищiй, который увелъ его съ собою въ отдаленный ночлежный прiютъ, где Некрасовъ добылъ себе кусокъ хлеба, составивъ прошенiе и получивъ за него 15 копеекъ и т. п.
Не решаясь опровергать такую яркую картину, я хочу разсказать здесь лишь о моемъ случайномъ знакомстве съ Некрасовымъ именно въ то время, когда онъ только что прiехалъ въ Петербургъ. Разсказъ мой будетъ очень коротокъ, потому что я самъ былъ тогда почти ребенкомъ, не могъ предвидеть, что Некрасовъ сделается впоследствiи известностью, не обращалъ на него вниманiя и не сохранилъ въ своей памяти никакихъ подробностей.
Отецъ мой, известный въ свое время писатель и патрiотъ Сергей Николаевичъ Глинка, встретился съ Некрасовымъ въ 1839 году у своего кума Н. А. Полевого, заинтересовался имъ, и, не знаю вследствiе какихъ причинъ, предложилъ ему учиться у него французскому языку. Съ этого дня, Некрасовъ сделался частымъ посетителемъ нашего дома. Какъ теперь вижу его, передъ столикомъ, читающаго по-французски вслухъ съ забавнымъ выговоромъ. Некрасовъ скоро сошелся съ старшимъ братомъ моимъ С. С. Глинкой (еще живымъ до сей минуты) и поселился вместе съ нимъ на углу Невскаго проспекта и Владимiрской улицы, въ доме занятомъ теперь гостинницей "Москва". Они занимали въ третьемъ этаже несколько комнатъ, прилично убранныхъ собственной мебелью, перевезенной братомъ съ старой квартиры на Литейной, где у него была типографiя. Вся мягкая мебель была обита матерiей краснаго цвета; упоминаю объ этомъ потому, что по отъезде моего брата изъ Петербурга, Некрасовъ, при встречахъ со мной, постоянно требовалъ эту мебель, хотя, по словамъ брата, она вовсе ему не принадлежала. Когда я заходилъ къ брату, то, большею частью, заставалъ Некрасова лежащимъ на диване; онъ постоянно былъ, или казался, угрюмымъ и мало разговаривалъ. Помню, что въ то время онъ написалъ стихами афишу для "Кабинета восковыхъ фигуръ", помещавшагося у Казанскаго моста, въ доме Энгельгардта. У меня даже осталось въ памяти несколько стихивъ изъ этой афиши:
"Иванъ Иванычъ Штейнигерсъ
"Съ саженной бородой:
"Онъ былъ въ немецкомъ городе
"Когда-то головой!
"Вотъ и Вильгельмъ Васильевичъ
"Тель, парень удалой,
"Онъ храбро дрался съ немцами
"За городъ свой родной!"
За составленiе афиши Некрасовъ получилъ двадцать пять рублей. Плодомъ занятiй Некрасова французскимъ языкомъ былъ переводъ драмы "La nouvelle Fanchon" подъ заглавiемъ "Материнское благословенiе", имевшей большой успехъ на русской сцене и долго не сходившей съ репертуара. Помню, что Некрасовъ срезался на вступительномъ экзамене, въ университете, чуть ли не изъ закона Божiя, и по этому поводу, съ горя, было выпито полъ-ведра водки въ обычной компанiи сожителей, состоявшей изъ артистовъ Александринскаго театра: Самойлова, Мартынова, Максимова и др. Съ братомъ моимъ Некрасовъ прожилъ съ 1839 по 1841 годъ и въ это время, могу удостоверить, ни въ чемъ особенно не нуждался; впоследствiи же, работая для театра и участвуя въ журналахъ, онъ темъ менее могъ нуждаться. Онъ любилъ, по доброй охоте, странствовать по петербургскимъ трущобамъ и когда попадался въ полицiю, то назывался фамилiей брата, бывшаго тогда редакторомъ неофицiальной части, "Губернскихъ Ведомостей", почему его тотчасъ же отпускали на все четыре стороны.
Въ 1846 г. Некрасовъ приходилъ къ моему отцу съ предложенiями купить право на изданiе "Русскаго Вестника", но опоздалъ, потому что отецъ уже заключилъ условiе съ Ф. В. Чижовымъ, намеревавшимся продолжать этотъ журналъ вместе съ Ю. Ф. Самаринымъ, адъюнктомъ академiи Куникомъ и А. В. Старчевскимъ, черезъ котораго собственно и велись предварительные переговоры. Задатокъ въ 500 р. золотомъ уже былъ полученъ отцомъ, но известная невзгода, постигшая славянофиловъ, неожиданно помешала осуществленiю дела.
Помню еще, что въ 1848 г. въ литературныхъ кружкахъ говорили, будто Некрасовъ скупилъ оставшiеся экземпляры "Полнаго собранiя сочиненiй Гоголя", стоившiе по 8 р. за экземпляръ и продавалъ ихъ по 25 р. По этому поводу, А. А. Краевскiй сказалъ: "Некрасову хоть битымъ стекломъ торговать".
Сообщено Ф. С. Глинкой.